На следующий день Морти шёл в конюшню с отчётливым предчувствием, что найдёт там дурнопахнущую вздувшуюся кучу падали вместо новоприобретённого коня. Но тот, как ни странно, был ещё жив и даже приветствовал некроманта коротким печальным хрюком.
Морти вздохнул и подошёл поближе. Хоть жеребец и не подавал виду, но ему, похоже, стало ещё хуже: пузырившаяся кожа на морде и на шее полопалась и свисала слизкими клочьями, а месиво под ней выглядело крайне неаппетитно даже на взгляд некроманта-семикурсника.
- Ну что, сдыхаем помаленьку? – спросил Морти, критично оглядев гниющего питомца.
Тот понуро выскалил своё отсутствие зубов, точнее, сиротливо торчащие в почерневшем рту два змеиных клыка.
- Ладно, можешь лыбиться… Я тут тебе хавчика принёс.
Некромант открыл герметичный чемодан-холодильник, который был не совсем герметичным и с полуотвалившимся заклинанием холода, так что запашок от него мог бы отправить в обморок целую группу заклинательниц. На свет извлеклись подгнившие раздёрганные трупячьи внутренности. С них капала какая-то мутная дрянь, и в конюшне разом запахло некромантской трупологичкой в летнюю жару.
- Как тебе это нравится?
Жеребец радостно всхрапнул и затянул в пасть мерзкие кишки, как моток макарон.
- Со мной не пропадёшь! – гордо сказал некромант. – Если только от своих болячек не подохнешь… Держи ещё… Это почка с поликистозом от дохлого младенца. Пол-ящика мне мочой залила, когда кисты полопались… Короче, кушай.
Жеребец, ещё не прожевав толком кишки, разинул какую-то уж слишком большую для лошади пасть и счавкал почку.
Следом за ней в пасть жеребца отправились подгнившие шарики трупячьих глаз (один из них Ашхар не очень удачно раскусил, и тот лопнул, забрызгав некроманта чем-то вроде протухшего холодца). Морти, утираясь, достал большеберцовую кость с остатками мяса, отвозил ею питомца по башке (тот в ответ выдул на него целый град прожёванных ошметков поликистозной почки), вывалил оставшиеся вкусности в корытце для овса и покинул конюшню в не слишком приподнятом настроении. Попавшаяся навстречу огненная элементалка отшатнулась, позеленев, а первокурсник-психотик, мимо которого пролетел разъярённый перепачканный некромант, тут же согнулся в приступе тошноты.

- Очаровательно! Очаровательно!! – рычал Морти в ванной, скидывая забрызганную трупной тухлятиной рубашку, а заодно плащ и даже брюки. – Если бы я не заплатил за тебя два нала, отстойная скотина, от тебя бы сейчас даже пепла не осталось!!
- Когда это ты заплатил за меня два нала? – подал голос Хайсси из комнаты. – И что я опять сделал? И чем так воня…
- Аааааарррггхххххх!! Отстань, жгрыбный йольф!!!
* * *
На следующий день Морти оставил питомца голодным и даже не заходил к нему: чёрная неблагодарность и конское свинство оскорбили его до глубины души. И только случайно услышанный разговор конюха с преподом по бестиарии заставил некроманта сменить гнев на вынужденную милость и накормить новоприобретённую проблему.
- Не могли бы вы узнать, – конюх, стуча кулаком по столу, наседал на невысокого бестиара, – кто из ваших придурочных учеников притащил в конюшню грёбаную тварь, которая облазит, воняет дохлятиной, ревёт как варг, изгрызла коновязь и откусила моему помощнику два пальца?!!
- Я-я-я не знаю, н-никто вроде не… Ну то есть, зачем им вести монстра в конюшню, у нас есть специальные вольеры, и…
- А кто тогда, как не грёбаные бестиары, припёрли мою конюшню поганую облезлую лошадь с рогами, которая жрёт людей?!!
Едва сдерживая рвущийся наружу хохот, Морти выскочил из столовой и помчался в конюшню, к своей «поганой облезлой лошади с рогами».
Питомец встретил некроманта радостным ржанием, которое смог бы, наверное, издать орко-пёс, если бы ему взбрело в голову спародировать лошадь. Морти заметил, что рога у жеребца стали чуть больше, а из слизкого месива на морде показалось что-то чёрное и острое.
- Я, конечно, всё понимаю, но зачем тебе пальцы на боках? – пробормотал Морти, критично оглядывая жеребца. – Ты запомни: откусишь ещё кому-нибудь пальцы без моего разрешения – и лишишься своих, они у тебя, я вижу, только для понта…
* * *
- Ну, а потом он всё рос и рос, ну в смысле, изменялся. Трансформировался. Шерсть и кожа с него слезла вся, и выросла вот эта, чёрная. Как же он, бедняга, мучился, когда у него на холке чешуя пробивалась! – некромант потрепал питомца по острым блестящим чешуйкам, выстроившимся от макушки до лопаток. – Ну и шипы. Очень неаппетитно это всё вначале смотрелось, а потом ничего: заросло, обсохло… А пальцы на боках выросли в крылья, как видишь… Короче, к началу восьмого курса у меня уже был настоящий прекрасный злоконь. Тот селянин, что мне его за два нала продал, наверное, бороду бы свою сожрал от досады, если бы увидел. Ну или от страха обделался бы… А Ашхар до сих пор трансформируется! Крылья растут. Может быть, – Морти гордо приосанился, – когда-нибудь он сможет летать!
- Да брось ты, – опустил некроманта на грешную землю Хайсси, хотя обычно случалось наоборот. – Знаешь, какого размера должны быть крылья, чтобы поднять в воздух такую тушу? Он с ними в конюшню не влезет.
- Нигхыра ты, друг мой, не сечёшь в злоконях, – мрачно ответил Морти.